Интересно, когда в России появились первые коллекции и, соответственно, коллекционеры? Конечно, как многое у нас, во времена Петра Первого. Моду на коллекционирование в Петербурге и, соответственно, в России, ввел именно он.

Во время своих зарубежных путешествий царь не только махал топором, вел дипломатические переговоры, изучал морское дело, посещал мануфактуры и обсерватории. В Голландии он познакомился с известными коллекционерами и знаменитыми коллекциями. Например, с бургомистром Амстердама и его собранием античных монет. Или с коллекцией греческих и римских монет казначея Адмиралтейства Якоба де Вильде. Это собрание считалось одной из самых полных нумизматических коллекций. В то время амстердамский рынок древностей вообще был одним из обширнейших в Европе, так что Петру было на что посмотреть.

«Корабли в бурном море», Симон де Влигер, Голландия 17 в. Коллекция Эрмитажа

И царь не только сам «заразился» страстью к собирательству, но и понял, что коллекционирование – это престижно. И для личности, и для государства. Начав собирать коллекции, Петр, в первую очередь, конечно, ориентировался на собственный вкус. Например, приобретал художественные полотна с изображением морских пейзажей. Неудивительно, мы ведь знаем о любви Петра к морю. Царь начал бывать на аукционах, посещал мастерские художников. У знатока живописи Георга Гзеля он купил более ста картин. И позднее пригласил Гзеля в Петербург, где художник занимался росписями Летнего дворца и Петропавловского собора. А еще Гзель пополнял императорскую живописную коллекцию и составлял ее каталог.

Но покупал Петр не только картины и предметы искусства. Вспомним анатомическую коллекцию Фредерика Рюйша, которая ныне хранится в Кунсткамере. А в Данциге Петр приобрел Минеральный кабинет Готвальда. Кстати, Петр I коллекционировал не только европейские «древности», но интересовался и отечественными предметами старины. Например, он повелел сибирскому губернатору Матвею Гагарину «приискать старых вещей, которые сыскивают в землях древних поклаж». В 1720 году вышел указ «переправлять в Санкт-Петербург курьезные вещи, которые в Сибири». Так создавалась знаменитая «Сибирская коллекция».

Экспонаты из «Сибирской коллекции», Эрмитаж

Собирать разные редкости и художественные ценности с легкой руки Петра стало модным. Богатейшие коллекции создавали члены императорской фамилии, а также Шереметевы, Юсуповы, Белосельские-Белозерские, Румянцевы, Корсаковы, Строгановы и многие другие.

Надо сказать, что не всегда, особенно на первых порах, коллекционеры обладали достаточными знаниями, чтобы отличить подлинный предмет от подделки. И здесь очень важна была роль посредника – профессионального комиссионера, владеющего языками, хорошо знакомого с европейским художественным рынком. И появились специальные агенты для подбора и покупки произведений искусства по заказу коллекционера. Одним из первых таких агентов в петровское время был Юрий Иванович Кологривов. Он искал и покупал картины и скульптуры для русского двора. И был выдающимся знатоком своего дела, а также любителем и ценителем искусства. 

Портрет Ю. И. Кологривова, художник И. П. Аргунов, 1750-е

Судьба его типична для бурного XVIII века: взлеты, падения, успех, поражение, снова взлет.

Юрий Иванович – выходец из знатной московской семьи, был денщиком Петра I, учился в Голландии и Италии. Знал несколько иностранных языков, обучался кораблестроению и архитектуре. В 1716-1717 годах по поручению Петра занимался в Голландии закупками картин, книг, гравюр и различных инструментов. Более 200 купленных им картин легли в основу первой петровской коллекции живописи в Петергофе. В 1717 г. Кологривов приобрел в Амстердаме уникальные рисунки Марии Сибиллы Мериан с изображением насекомых.

Мария Сибилла Мериан – художница, жившая в XVII веке, прославилась великолепными подробными изображениями растений и животных. Кроме того, она изобрела невыгорающие и водостойкие красители и начала расписывать скатерти. Благодаря свойствам красок, рисунки не смывались при стирке и не выгорали на солнце. Кстати, помните, мы упоминали художника Георга Гзеля, которого Петр встретил в Амстердаме и позднее пригласил переехать в Петербург? Так вот, он был женат на дочери Марии Мериан Доротее – тоже художнице. Она приехала вместе с мужем в Россию и рисовала растения, птиц и насекомых для академических атласов.

Иллюстрации Марии Сибиллы Мериан к книге  “Метаморфозы суринамских насекомых”, 1705 г.

Но вернемся к Кологривову. После Голландии он ездил по Европе, продолжая приобретать произведения искусства. В Риме, Генуе, Милане, Ливорно и Неаполе он купил более сотни скульптурных работ. А в 1718 году им был нанят в русскую службу архитектор Николо Микетти – автор Монплезира в Петергофе и прекрасного дворца в Стрельне. Кроме того, в Италии Кологривову поручили присматривать за учениками архитектуры, прибывавшими из России. Таким образом, он сделался едва ли не единственным художественным агентом Петра Первого в Европе.

Но не все было так гладко. Самое известное приобретение Кологривова – Венера, названная впоследствии Венерой Таврической – далось Юрию Ивановичу нелегко. Статую Венеры (созданную в III или даже во II веке до н.э. по образцу греческой Афродиты Книдской, авторства Праксителя) Кологривов приобрел довольно дешево у людей, не знающих ее настоящей цены, чем очень гордился. И сразу отдал Венеру «в починку». Требования к реставрации тогда были довольно своеобразные: статую передали скульптору Пьеру Легро, чтобы отполировать («бока починивать») и добавить утраченные руки. Но папская администрация запретила такую «реставрацию», а потом и вообще вывоз Венеры за пределы Рима. 

Кологривов был в отчаянии. Покровительствующий ему кардинал умер, пришедший на его место сам был коллекционером, и отдавать Венеру не желал. Кологривов шлет письма царю, предлагает различные варианты, как уговорить папскую администрацию передать статую России. Наконец, в Рим приезжает посол Савва Владиславич-Рагузинский, и переговоры выходят на более высокий уровень (предлагается, в частности, российское посредничество в переговорах со Швецией о передаче Риму мощей Св. Бригитты или свободный проезд католических миссионеров через Россию в Китай). И, наконец, Венера отправляется в Россию, как подарок папы Климента XI царю Петру.

Венера Таврическая, Эрмитаж

Казалось бы, Петр должен был ценить такого исполнительного и грамотного агента, но в 1719 году отношения испортились. Царь вызвал Кологривова в Петербург, но тот, видимо что-то подозревая, не поехал, ссылаясь на болезни, а затем загадочно исчез на пути из Рима в Геную. Возможно, Кологривов скрывался, опасаясь обвинений в контактах с царевичем Алексеем. Сам он, объявившись в Италии почти через десять лет, так описывает свои приключения.

Сначала поехал морем до Генуи, а оттуда хотел ехать в Милан а затем – в Санкт-Петербург. Но шторм принес корабль к берегам Сицилии, и пришлось переесть на мальтийскую бригантину. Её захватили алжирские пираты. Кологривов попал на невольничий рынок, был продан одному хозяину, затем другому. И только после смерти последнего хозяина ему удалось освободиться и добраться до Италии. До сих пор неизвестно, правда это или нет. Так или иначе, в 1728 году Кологривов объявился в Италии и письмом попросил у юного императора Петра II разрешения вернуться в Россию. Получив разрешение, приехал в Москву, где фактически стал управляющим князя А. М. Черкасского. Известно, что он принимал участие в строительстве княжеского дома в Останкино, а еще занимался живописью. 

Но Кологривов, видимо, не был создан для тихой мирной жизни. В 1740 году, получив назначение в Санкт-Петербургскую канцелярию от строений, был вскоре арестован по делу Волынского, Еропкина и Хрущева, посажен в тюрьму и должен был разделить судьбу Волынского и его «конфидентов». Только смерть императрицы Анны Иоанновны спала его от плахи. После освобождения Кологривов уехал из негостеприимного Петербурга в Москву, где стал личным архитектором и художественным консультантом графа П. Б. Шереметева. Он много строил в шереметевском Кускове: Голландский и Итальянский домики, Воздушный театр, Грот, деревянные павильоны. И там же в Кускове в 1754 году мирно скончался.

Вид Грота в саду села Кусково, 1770-е гг.

Такая вот бурная, можно сказать, авантюрная жизнь одного из первых русских художественных агентов. Не снять ли про него сериал – не «Агент национальной безопасности», а, скажем «Агент Петра Великого»? Интересно, что, судя по сохранившемуся портрету Кологривова, не обладал он богатырским сложением, был скорее невысоким хрупким человеком. А ведь выдержал турецкий плен, невольничий рынок, жизнь в качестве раба – и отечественную тюрьму по обвинению в заговоре Волынского. Достойно удивления.

А мода на коллекционирование среди знатнейших российских родов распространялась, как чума. Множилось и число посредников. Ими при покупке произведений искусства нередко становились и русские дипломаты. Многие из них посещали галереи и дворцы, и давали профессиональные советы русским коллекционерам. А советы ой как требовались! Самые разные художественные ценности прибывали из Европы. И комиссионеры-профессионалы были… разные. Вот как с иронией описывал некоторых посредников между продавцом и покупателем Иван Пушкарев в книге «Описание Санкт-Петербурга и уездных городов». Правда, книга относится уже к более позднему времени, вышла она в 1842 году, но, думаю, нравы не сильно изменились. «Встречали ли в обществе человека, готового к услугам Вашим, со всей преданностью. Это… шарлатан, или так называемый всеобщий комиссионер. Он имеет всюду связи, свои знакомства, знает все потребности семейных людей, лавок, расторопен, говорит на иностранных языках. Что вам угодно, он все выполнит в точности, разумеется, с соблюдением собственных выгод».

Я, кстати, подумала: а почему Пушкарев так ироничен? Почему обязательно шарлатан? Описан типичный посредник (есть же такая профессия). Если он честен, все исполняет с точностью, то и прекрасно. В наше время полного непрофессионализма и необязательности такой человек на вес золота. По крайней мере, когда мы любуемся драгоценными экспонатами уникальных коллекций, дошедших до нашего времени, стоит добрым словом помянуть агентов, комиссионеров, посредников, чьими трудами эти коллекции составлялись. 

Наталия Перевезенцева

Автор: Александра Красильникова