Тема блокады Ленинграда имеет начало, но не имеет конца. Можно помнить все важные даты, прочитать опубликованные дневники, заглянуть в архивы, посмотреть фотографии, но на этом тема не закончится. У каждого петербуржца есть родственники, которые обязательно хранят свои семейные истории. У каждого из них своё лицо блокады. Именно так называется новая фотовыставка в государственном музейно-выставочном центре РОСФОТО.

Организаторы выставки «Лицо блокады» обратились к теме памяти, трагедии и подвига народа. Однако если победу – 80-летие полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады – весь город отмечал 27 января, и этому было посвящено огромное количество памятных мероприятий, то с трагедий история другая.
Победа в тяжелейшей войне не искоренила трагедию. Её последствия люди ощущали до самой смерти – и не важно, были они на фронте или оставались с сентября 1941 года по январь 1944 года в Ленинграде. Трагедия текла в крови блокадников и воинов до самой их смерти в виде переживаний утраты, травмы, осмысления последствий катастрофы.

Отрицание страдания и пренебрежение болью может привести к вторичной травматизации, пишет Алексей Павловский в одной из глав книги «Блокадные после». В такой ситуации травма не может быть преодолена, и память невозможно интегрировать в общую картину. А как её можно отрицать? Неужели подвигом?

Лидия Гинзбург писала в «Записных книжках», что ленинградцы лишь со временем приобрели ценность блокады: «изнутри трудно чувствовать себя героем <…>, пока человеку не объяснили, что он герой, и не убедили его в этом».

«Сейчас оно дошло, люди поверили. Они уже устраняют из сознания, что колебались, что многие оставались в городе по внешним, случайным или личным причинам, что боялись и отчаивались, что месяцами интересовались только едой, что были злы, безжалостны или равнодушны, что прошли через самые унизительные и темные психологические состояния», – писала Гинзбург.

На фотографиях Бориса Кудоярова «После артобстрела» мы видим последствия нападений на город, тела погибших жителей, а ещё выживших людей, которые занимаются эвакуацией раненых. Вряд ли кто-то из них употреблял слово «герой». Складывается ощущение: единственное, что давало жизнь людям – это движение.

Особенно это чувствуется на снимках Кудоярова, посвящённых уборке снега. Люди чистят улицы не только, чтобы дороги были убраны. Они делают это прежде всего для себя – работа даёт понимание «я живой», «я делаю полезное дело» и элементарное «пока я работаю и двигаюсь, мне тепло, а пока мне тепло – я живой».

 

Впечатляют фотографии городских огородов, которые сделали неизвестные авторы. Есть ли героизм в момент уборки урожая? Скорее, это способ выжить. И только спустя годы этот опыт превращается в истории наших предков, о которых мы совершенно точно готовы сказать: «Они герои».

То есть героями не только не рождаются, ими становятся только после осмысления произошедшего.

Специалист по истории блокады Ленинграда Сергей Яров анализировал воспоминания блокадников и отмечал, что авторы в 1960-х годах создавали свои рассказы по схеме «испытание», «героизм», «победа как награда за подвиг». То есть блокада Ленинграда заканчивалась счастливым финалом, который вытеснял травму. Будто у пережитого нет последствий для выживших.

Давало ли опору людям осознание собственного героизма? Что в этот момент происходило с внутренней трагедией? И что бы им хотелось с ней сделать? Вопросы, на которые могут ответить лишь жители блокадного Ленинграда. Нам же, потомкам, остаётся лишь память и дальнейшее осмысление. До 25 февраля желающие могут прийти в РОСФОТО и увидеть фотографии, сделанные в самые страшные годы для нашего города.

Надежда Дроздова