4 декабря 2023 года куратора проекта «Бережная поддержка» ЦМК «ПАМЯТЬ БЕСКОНЕЧНА» Баканова Анастасия выступила на заседании секции психологии в Доме ученых им. М. Горького.

Тема выступления была посвящена детскому горю: особенностям его переживания и возможностям психологической помощи. Мы попросили Анастасию рассказать вкратце об этой важной теме.

“Наш мир стремительно развивается, осваивая новые технологии во многих направлениях жизнедеятельности человека: интернет, медицина, космос, искусственный интеллект и многое другое. Но в этом стремительном и высокотехнологичном мире смерть остается незыблемой константой. И горе, в том числе – детское, для многих является реальным опытом, пронесенным через всю жизнь.

…Помню, как моя бабушка, рассказывая о себе, всегда начинала со слов: «Маму свою я не помню. Она умерла, когда мне было 1 год и 4 месяца». Когда я была маленькой, я удивлялась этому началу ее повествования: зачем вспоминать того, кого и не помнишь? Теперь я понимаю, что ее личная биография началась не со дня ее рождения, а со дня смерти ее мамы. И пусть, будучи ребенком, моя бабушка совсем не помнила свою маму, ее смерть навсегда изменила жизнь маленькой девочки, поменяв траекторию с «дочки» на девочку, которую в 13 лет «отдали в люди». И каждый раз, вспоминая про свою так рано умершую маму, моя бабушка плакала. Даже тогда, когда ей было уже далеко за 80 лет. Смерть мамы стала тем рубцом, который каждый день напоминал ей о возможном-но-не-состоявшемся, мечтаемом-но-не-сбывшемся. И в этих мечтах о матери не важно, сколько тебе лет и как много у тебя внуков и правнуков. Память об утраченном всегда рядом. Каждый день. До конца жизни.

В этом смысле детское горе не проходит. Оно может расти вместе с ребенком, переходя от одного жизненного этапа к другому; сопровождаться разными чувствами, обрастать новыми смыслами, по-иному мыслиться и чувствоваться, но оставаться рядом. Утрата продолжает жить несмотря на то, что утраченного уже не вернуть.

На этой лекции в Доме ученых мы говорили о детском горе не только на языке науки, но и на языке нашего опыта. Мы говорили о том, как дети переживают свое горе, не имея возможности выразить его словами, и как важно, чтобы с ними в этот период их жизни был рядом кто-то надежный, эмоционально-устойчивый и в то же время по-настоящему сердечно-теплый. Мы говорили о том, какие аспекты жизни и ситуации смерти родителя могут стать риском для переживания горя, а какие – ресурсом для его исцеления. И, конечно же, мы говорили о психологической помощи, рассматривая ее очень широко: от помощи оставшемуся родителю пережить свою утрату, чтобы иметь возможность поддерживать ребенка, до сочинения сказок, чтения книжек и совместного рисования с ребенком; от лекций в школах и детских садах до тех дел – больших и малых, которые делаем мы все – вместе и по отдельности, сохраняя память, уважая историю своего рода, создавая группы поддержки, сопереживая близким и делясь своими историями с незнакомыми людьми, чтобы пространство нашей жизни становилось таким местом, в котором мы можем говорить друг с другом о горе, чувствуя, как оно объединяет всех – и живущих, и умерших. Потому что такие разговоры напоминают нам не только о нашей уязвимости и смертности, но также о глубокой потребности в смысле, сострадании, любви, надежде и мудрости.

И если вам кажется, что детское горе – это не про вас, то просто оглянитесь вокруг. Или спросите про свою прабабушку. Мою, кстати, звали Анастасия…”